краткий очерк о жизни социофоба-экстраверта

По мотивам вот этого.

Так уж повелось, что психологические проблемы в нашем суровом обществе, закаленном огнем, водой и медными трубами, проблемами вовсе и не считаются. Подумаешь, депрессия - возьми себя в руки, или на худой конец за мюнхгаузеновскую косичку и тяни изо всех сил в светлое будущее. Сразу и вытянешь. Подумаешь, социальная тревожность - просто подойди к кому-нибудь, заговори и реши все свои проблемы. А иначе - слабохарактерный тюфяк ты, тряпка и прочие нелестные эпитеты. Но не тут-то было. Чем-чем, а характером меня бог не обидел. Не обидел и тем, что в точном английском языке называется likeability - способностью нравиться многим людям и находить общий язык практически с кем угодно. Но при этом (каминг-аут так каминг-аут) я - безнадежный социофоб.

Я толком не знаю, откуда эта дрянь взялась в моей жизни.  Я никогда не бывала в ситуациях социального исключения - в детстве меня не травили, не дразнили, у меня всегда была масса очень хороших, лояльных друзей, да и взрослые, включая родителей, относились ко мне всегда в положительном спектре. В общем, даже если бы я постаралась докопаться до некоего травматического момента - я  бы его не нашла. Но, видимо, где-то там, в "давно и неправда", он таки был. И сформировал во мне фобию, которая в той или иной степени определила большинство моих поступков. 

Человек с социальной тревожностью формирует целую систему умных решений и хитрых увиливаний: как бы так пройти через все эти адские жизненные ситуации (которые для большинства людей не составляют никакой проблемы) и не подохнуть от стресса на месте. Я сформировала свою. Я поступила в единственный университет своей страны, куда нужно было сдавать только письменные экзамены. В школе, я игнорировала все олимпиады, конкурсы и увеселения, включающие в себя какую-либо устную часть. Я была единственной на своей параллели, кто никогда не участвовал ни в какой самодеятельности и виртуозно отлынивал от любого открывания рта на публике, да и не только на публике ("Топилина, иди к доске. - Нет."). К счастью, у меня хватало характера "продавить" эту свою политику и мое "нет" всегда воспринималось совершенно нормально.

Первые три года университета я плакала, страдала, но наотрез отказывалась жрать кактус. Оказалось, что в таком прекрасном на первый взгляд университете-для-социофобов-не-имеющем-устных-вступительных-экзаменов, вся учебная система построена на... устных выступлениях на семинарах. Объясню, как это работает на практике: у нас была 100 бальная система, зачет начинался с 61 балла (пятерка - с 91). 60% оценки нужно было заработать, присутствуя на семинаре, поднимая руку и толкая речь разной степени пространности. Еще 30% уходило на письменную работу и 30% за экзамен. В итоге, мой быт на первых двух-трех курсах выглядел так: я читала всё, ходила на все семинары, молчала, как партизан на допросе, писала гениальную письменную работу на 30 баллов из 30, писала идеальный экзамен на 30 баллов из 30 и в итоге.. ага, получала самую низкую тройку. 

Именно поэтому мой бакалаврский диплом выглядит отвратительно. И именно поэтому в моем фотоальбоме есть фотографии, где я вешу под сто килограммов. Потому что каждый раз, после неудавшегося семинара, когда мне в очередной раз не удавалось себя перебороть и сделать самую простую вещь из возможных - поднять руку и что-то ляпнуть, я шла в какой-нибудь адский общепит и ела, ела, пока меня не начинало тошнить еще и от этого аспекта моей мнимой бесхарактерности. К концу университета ситуация, правда, выровнялась. Не помню точно, но кажется я просто привыкла к ситуации - бояться вечно невозможно. 

Дальше, по мере наработки социальных навыков, жить стало легче. А уж сейчас, в сравнении с моим полуподростковым прошлым - так и вообще жизнь-малина. Но, черт возьми, как же это до сих пор сложно: позвонить по телефону в незнакомое место (практически невозможно), пойти в незнакомое место, где меня каким-то образом может ждать социальное взаимодействие (перебарываю себя редко - поэтому провожу большинство дней в состоянии "унылое говно домашнее, 1 шт."), прийти на вечеринку с кучей незнакомых людей (да даже и знакомых, но "опасных" - вроде друзей Бу - сразу пульс зашкаливает, синеют и трясутся руки, кружится голова), заговорить с кем-то на "неудобном языке" (шведском - возможно только в очень большом стрессе), да что уж там - даже заказать еду в ресторане или поговорить с продавцом в магазине.

Тем, кто сейчас подумал "да просто возьми себя в руки", хочу посоветовать самим попробовать взять себя в руки, когда налицо целая куча соматических симтомов. Замедлять истерическое биение сердца и успокаивать дрожание рук силой мысли я еще не умею. И моя рациональность в этом никак, ну никак не помогает (да, я знаю, что никто меня не съест, а также тысячу и один другой аргумент на тему "они боятся тебя больше, чем ты их"). Я всё знаю, только тревожность моя этим знанием не лечится. Лечится она двумя вещами - или четко обозначенными, известными мне социальными ролями, в пределах которых я могу действовать (особенно если я оцениваю эти действия как социально приемлемые и "не-странные"), и (банально) алкоголем. 

Как-то так и живем, между выполнением социальных ролей (очень быстро становится скучно), выпиванием в знакомых и не очень компаниях, и социофобских бросках на амбразуру с открытой грудью и кличем "Я хочу общаться!". Ведь при всем при этом вышеописанном, я катастрофический, стопроцентный экстраверт, - и если не насиловать себя, и не выводить себя в люди, через аритмию, дрожащие руки и посинение пальцев - то становится так тошно жить, как это только возможно. Зачем я развезла все эти сопли? Да черт его знает, кажется с целью чистого камин-аута - выйти из шкафа и перестать стыдиться за свои слабости. Как-то так.